Пока ели, первые пленные пожаловали. Гонят колонны, плотно верёвками увязанные. Как принято у славов – жердь длинная, с петлями на концах, что вокруг шеи человека захлёстнуты. Руки за спиной скручены. Мужчины и женщины. Те, кто работать способен. Стариков, старух, детей не брали. Зачем? Лишние рты ни к чему.
– Она лежит без сознания, а её голова… Лучше вам посмотреть.
– И ты будь здрав, Анджиги, храбрый воин!
Людоеды дрогнули, заколебались, но тут вперёд выскочили более богато одетые воины в длинных, до колена, туниках, завопили на своём варварском наречии, затрясли хвостатыми копьями, и замершая на миг орда, испустив отчаянный, протяжный вой, вновь устремилась вперёд. С глухим стуком сомкнулись вновь ростовые щиты. Выдвинулись вперёд три ряда копий. Расправили плечи секи-роносцы. На этот раз славы не будут крутить своё знаменитое Колесо Смерти – врагов слишком много. Воины державы будут стоять на месте, перемалывая, словно исполинские жернова, волны нападающих.
– Да я-то выспавшийся. А тебе сегодня дел будет много.
– А с чего на тебя сердиться? Чай, не муж я тебе, не брат, не родственник.