Добрыня даже приподнялся на локте, превозмогая слабость.
– Извини, парень. Не знал. Ладно. Давай постучимся… – Грохнул по привычке кулаком в калитку, та скрипнула жалобно да и рассыпалась… – Ничего себе…
И, как ни противно ему говорить эти слова, но надо попытаться их остановить. Только что он, ничтожный советник, может?
Распрощались. Крок ушёл к себе, а князь открыл потайную дверцу в стене, взял со стены лампу масляную, спустился по лестнице в подвал, где на глубине нескольких саженей находилась тюрьма для таких вот пленников.
– Что, десятник, скажешь? Отдать её? Или оставить тебе? Возьмёшь?
– Значит, захотели обманом взять, Вольха?