– Абсолютно! – отчеканил ланд-майор. – Приступаем к исполнению!
– Да, конечно! – Воскресенский жестом предложил ему присесть в собственное кресло и, стоя рядом, защёлкал мышью ультрамодного компьютерного моноблока: – Я тут нарыл видеозапись похищения одного из тех, кого украли в один день со Стеллой! Это Григорий Фёдоров, уличный музыкант, он пропал…
– Куда мы летим? – Инъекции заглушили охвативший Юлиану страх, но не подавили его совсем, тело перестало трясти, однако слова всё равно давались ей с трудом.
– Я – урод… – тоскливо произнесла Юлиана, разглядывая отвратительный ожог. – Сколько себя помню, с кожей всё время были какие-нибудь проблемы, без тонального крема на улицу не выйдешь. А теперь такое в придачу… Это точно можно вылечить?
– С этой минуты вы потеряли право председательства в Сенате, и до появления нового Императорского Доминиона в Империи не будет валютной эмиссии. Но до тех пор Иче остаётся единственной имперской валютой. Как вы поступите с валютным резервом, ещё не выпущенным в эмиссию? Независимые эксперты утверждают, что имперское казначейство рассчитывало новый бюджет с закладкой на эти резервы! Стоит ли финансовому миру ожидать неожиданностей?
Люковые створы каюты сомкнулись за герцог-адмиралом, он подошёл к пульту управления электронными системами апартаментов и активировал максимальную степень защиты от прослушивания и видеозаписи. Убедившись, что всё происходящее внутри каюты не станет достоянием шпионского оборудования, если таковое установлено или направлено сюда в текущий момент, Атль остался стоять посреди помещения. Спустя несколько минут искусственный интеллект сообщил о прибытии гостей, и герцог-адмирал велел электронике впустить посетителей.