Дядька Кондрат сидел в просторном зале, за накрытым столом. Лицо серое, словно он долго болел или сильно вымотался. Перед ним бутылка водки и уже наполненный гранчак, граненый стакан. А напротив него средних лет подтянутый казачина в черкеске. Они о чем-то разговаривали, но, увидев меня, замолчали.
— Правильно, — Алейник согласно кивнул и добавил: — До цели еще примерно полтора километра.
«Дурак! Какой же дурак! Мальчишка! Что же ты творишь?!» — подумал Захаров и плечом толкнул дверь ближайшей квартиры.
— Опять пусто, — с заметным раздражением в голосе произнес Алейник. — Неужели меня обманули?
«В Сталинграде продолжаются уличные бои»…
— Три-четыре дня и меня выпишут. Так врач говорит.