«Дурак! Какой же дурак! Мальчишка! Что же ты творишь?!» — подумал Захаров и плечом толкнул дверь ближайшей квартиры.
— Опять пусто, — с заметным раздражением в голосе произнес Алейник. — Неужели меня обманули?
«В Сталинграде продолжаются уличные бои»…
— Три-четыре дня и меня выпишут. Так врач говорит.
— Привал! — отдал я команду и рухнул в сухой прошлогодний бурьян.
До ужина еще час. Тихоновский хотел пообщаться, а я не против. Он человек умный, у нас преподавал инженерное и саперное дело, рассказывал про советские укрепрайоны и оборонительные сооружения. Еще один дополнительный предмет, который появился у нас одновременно с горной подготовкой. Со мной он держался на равных, и когда я выложил ему свои мысли о ходе войны, инструктор не рассмеялся, не перевел все в шутку, а воспринял мои слова всерьез и одобрил. Оказалось, не я один так думал и меня это сильно поддержало.