– Черт с тобой, – пробормотала Яна, засыпая. – Давай твою историю.
Взрослые хмыкнули. Женька прищурилась. Пашка сделал вид, что ничего не услышал.
Налетел ветер, тронул шнурок, раскачал комочек.
Лелик начал смеяться. Он прислонился к мокрым перилам и хохотал, глядя на отца, сурово взирающего на него через линзы очков.
На бессмысленной тле Бабкин пришел в себя.
– Господи, да вы проходите, проходите, – засуетилась женщина. – Что ж на пороге-то стоять… Извините, не прибрано у меня. Вот сюда, на кухню… Чайку, может? – Она еще раз оценила размеры сыщика. – Или супчику?