Наклонившись, его величество с хриплым стоном принялся меня целовать. То нежно, то жестко, то медленно и осторожно, то яростно, до боли впиваясь в податливые губы. Он скользил по ним языком, сминал их, покусывал и снова переходил на легкие касания, дразнящие и игривые. Не выдержав пытки, я перехватила инициативу, и от нашего порочно долгого поцелуя лично у меня окончательно снесло крышу.