– Вы можете дать мне пощечину, – прошептал граф, оторвавшись.
Боевой дух заколебался и пополз вниз. Но куда деваться?
Та недовольно поджала губы, явно чувствуя, что я что-то недоговариваю, но все же кивнула.
Так-то вот. И загибается большинство вольных певцов от бескормицы или оседает где попало, нанимаясь хоть бы и полы мыть, лишь бы кормили. Какое там искусство, когда в животе ветер свищет на три голоса?
– А это не опасно? – даже в горячке мой разум попытался быть осторожным, хотя все происходящее сильно смахивало на сон или бред.
– Лежи, – приказал Дирт и осторожно вытянул дротик.