Мама не поскупилась, и, выкладывая продукты на стол, а после, усадив за него мальчишек, я напоминаю братьям, чтобы передали ей от меня большущее горячее спасибо.
– А электрический степлер и скоросшиватель?
– Тшш… – я прикладываю палец к губам и закрываю глаза. – Я все еще жду, а ты все еще не исполнил желание, хотя обещал. И потом, я еще не задала тебе самый главный вопрос вечера.
Я иду в отдел и перебираю товар. Убираю старый, раскладываю новый, заменяю ценники и мою полки, пока не заканчивается моя рабочая смена. И думаю. Думаю все время, пока работаю и бреду к остановке. Пока стою на подножке и смотрю в темное автобусное окно. Думаю, как не вылететь из университета и как подступиться к этому старшекурснику Люкову.
– Так уж и любимый, – охает она, но тут же находится с ответом: – Ну, это мы еще посмотрим!
Тело нельзя вести и контролировать, ему необходимо доверять слышать музыку и позволять отдаваться танцу насколько возможно, это знает любой танцор. Платье Нарьяловой ползет с плеча вниз, но сама девушка остается зажатой и неинтересной. Она стремится быть красивой, и это желание, как надетый на пальцы ноги тугой чулок, мешает ее телу раскрыться, сковывая движения…