Строгое и утонченное лицо королевы Лиг исказилось от ненависти. Такой, которой Гензелю не приходилось видеть на человеческих лицах. Как отпечаток кислотного ожога. На миг эта ненависть сделала ее по-настоящему страшной. Гензель едва не отшатнулся.
— Здесь я ничем не могу тебе помочь. — Гретель стиснула губы. — Я наблюдала за развитием этого существа лишь первые несколько месяцев, когда его органы только формировались. Я не знаю, как оно мыслит, не знаю, как оно чувствует, не знаю, какие инстинкты достались ему по наследству. Проще говоря, я не знаю о нем ровным счетом ничего.
— Хозяева не всегда рады незваным гостям.
Слова короля показались Гензелю звенящей полосой тяжелой стали. Должно быть, такими можно снести голову с плеч не хуже, чем палаческим мечом. По крайней мере, Гензель ощутил, как тело напрягается точно так же, как обычно напрягалось, отражая выпад клинка.
— Очень вкусно, — сдержанно сказала Гретель. — И тут не только мясо.
Он вспомнил, как двумя днями раньше Гретель вошла в каморку панаши Арло, забыв постучать: выжатая, бледная сильнее обычного, с темными пятнами под глазами. Она знала уже тогда, осенило его. Проклятая скрытность всех геноведьм! Уже тогда держала за пазухой крохотную склянку с прозрачной жидкостью!