— Ну, что молчите? — спросила их геноведьма нетерпеливо. Закончив собственный рассказ, она вернула себе благодушное настроение, на губах опять мелькала улыбка. — Неужели это такая жуткая тайна, что вы не можете ею поделиться?
— Вторая… кх-кх-кх… подтверждается полное унич… кх-кх-кх…
— Братец, — произнесла она с непонятным выражением лица.
— У вас нет даже представления о его желаниях! — рявкнул он, откладывая мушкет на лавку во избежание искушения. — И у нас тоже. Вот поэтому сейчас, когда один старый растяпа позволил ему завладеть америциевым ключом, желания Бруттино таят в себе еще большую опасность!
Ведьма протянула руку к Гензелю. Плоть облезла с нее кусками, отчего рука походила на разварившуюся в похлебке суповую кость, бледно-багровую, в лохмотьях, бывших когда-то кожей. От нее все еще валил пар, а воздух вокруг обратился бледно-кровянистым туманом. Не в силах пошевелиться, он наблюдал, как движется эта ужасная рука. На одном пальце даже сохранился наманикюренный ноготь — он выпирал из кровоточащего мяса аккуратным ровным полукругом.