С жаждой дело обстояло немногим лучше — сквозь прорехи в рифленой крыше в клетки просачивалась вода, собиравшаяся в углублении на полу. Ее было мало, выходило лишь несколько глотков в день, но Гензель заботливо собирал куском ткани все до капли. Почти всю воду он отдавал Гретель. Геноведьма, приходя на короткое время в себя, пила жадно, не замечая того, что себе Гензель почти ничего не оставляет. А может, замечая, но молчаливо соглашаясь с этим.