— Мушкет опустить, сударь. И лучше не рыпайтесь, не прыгайте. Дело тут государственное, как вы видите. Ваша работа?
— Угу. Спешить нам теперь некуда, все контракты выполнены или отменены нанимателем. Хорошо поработали.
— 3-зачем?.. — Как некстати лязгнули зубы…
— У королевской четы кровь была нечиста. Об этом знали все, но никто не рисковал сказать об этом вслух. Поэтому все генофеи попали в очень неловкое положение, когда королева изволила забеременеть. Отцом ребенка был сам король. И его застарелые генетические пороки, замаскированные, выправленные и скорректированные десятками сложнейших манипуляций над фенотипом, вступили в связь с пороками его венценосной супруги. Ребенок двух чудовищ — вот что должно было появиться на свет. Я поняла это, как только получила пробу околоплодных вод. У бедного дитяти не было и шанса вырасти нормальным. Конечно, на плод можно было воздействовать еще в утробе матери, можно было выправить отдельные огрехи природы, но мое заключение было однозначным: несчастная девочка — а это была именно девочка — не доживет и до совершеннолетия. Однако придворные генофеи решили не подавать виду. Вместо этого они планировали делать вид, будто ребенок развивается как и положено. Несколько инъекций роженице, специально просчитанный режим облучения — и к моменту родов королевская дочка ничем не отличалась бы от обычного розовощекого младенца. Внешне.
— Королева Лит не желала ей смерти. Это невероятно, но это так.
— Зачем? — не понял Гензель. — Ты что, сестрица? Я сам туда сунуться не решился, а тебя-то вести… Я не знаю, что это за штуковина такая и как она тут появилась, только вот рисковать и соваться к ней в пасть я не хочу.