И вновь ее шпага оказалась на миллиметр длиннее его собственной. Разила она, как и прежде, без промаха.
— Твои суждения всегда были очень поверхностны, братец, — сдержанно сказала Гретель. — Уверена, многие считали тебя недалеким громилой с акульими челюстями, лишь мельком взглянув.
— Я собираю наш багаж, сестрица? — спросил он громко, чтобы привлечь ее блуждающее в неведомых мирах внимание. — Если поспешим, успеем добраться через три дня в Офир — при попутном ветре. Или даже в Сильдавию.
Он спустился метра на полтора, прежде чем почувствовал под подошвами пустоту. Дальше надо было прыгать. В темноту. В неизвестность. В тепло. Да и был ли выбор? Не сидеть же здесь до скончания веков!.. Гензель задержал на всякий случай дыхание — и выпустил ремень.
— Точно могу сказать, что у вас завтра будет чудовищно болеть голова, если вы вознамерились допить эту бутылку в одиночестве. Но на чудовище вы не похожи.
Цверги встряхнулись и послушно пошли вслед за принцессой. Ни дать ни взять процессия королевских пажей. Гензель разглядывал их до тех пор, пока вся свита не углубилась в один из технических туннелей.