— Не переживай, братец. Ты ведь действительно руководствовался лучшими намерениями. Но ты всего лишь человек. А люди часто совершают не то, что нужно, или что-то путают. Это в их природе.
Гретель взглянула на Гензеля и вдруг неожиданно подмигнула ему.
Гретель удалось презрительно и весьма естественно махнуть рыжим хвостом.
Она вела их с Гретель все дальше и дальше, в мясном доме оказалось множество комнат. Были крохотные комнатушки из обвисших мышц, чьи волокна выглядели разбухшими и сероватыми, — геноведьма ворчала, что здесь неважное кровообращение, оттого они годятся только под чуланы. Были галереи и переходы, длинные и узкие, напоминавшие кишечные витки, и пол в них скользил из-за настила, похожего на тончайший упругий ворс. Были воспаленные железы в стенах, источающие вонь и едкий гной. Были помещения, безмерно заросшие жировой тканью, — ее лоснящиеся белые вкрапления подчас превращались в подобия грибов и сталактитов.
— Их днем с огнем не найдешь под Лаленбургом. Да, я навел некоторые справки. Лет семьдесят назад они обитали в окрестностях города. Старые каменоломни, шахты, подземные коммуникации… Но еще при отце нынешнего Тревирануса Первого за цвергов серьезно взялись. Выжигали огнеметами их логова, травили, загоняли псами… Настолько успешно, что поголовье удалось сократить едва ли не под ноль. Те, что уцелели, предпочли не связываться с людьми и убрались подальше от Лаленбурга. Может, человечье мясо для них и сладко, да только жизнь дороже, а какие-то инстинкты самосохранения в них все же уцелели… Теперь если где-то в королевстве и можно найти цверга, то это в горах.