— Это Лаленбург, сестрица, — вздохнул Гензель. — Здешние деловые обычаи вполне допускают претензии, высказанные остывающему трупу.
— Нет, — сказали окостеневшие и непослушные губы Гензеля.
Время шло, и каждый его час казался Гензелю зудящим стежком на свежезашитой ране.
Ему показалось, что лопнули невидимые медные струны, обвивавшие его грудь и медленно душившие. Не все, но многие из них. Он частично вернул себе контроль над телом, пусть уставшим и слабым.
— Да. Вот такая штука. Нелепо, верно? Но никакой ошибки. Принцесса Бланко была чиста, как свежевыпавший снег. Вероятность — нулевая. Трижды нулевая. Миллион раз нулевая. Это было невозможно. Но это случилось. Два яда, смешавшись, нейтрализовали друг дружку — и породили чистую воду. Два набора генетических мутаций уничтожили друг друга.
По счастью, ответа королева не ждала. Если бы она спросила, о чем они говорили с королем, Гензеля ждали бы серьезные муки выбора. С одной стороны, король заключил с ними контракт, а условия контракта строго обязывают обе стороны хранить тайну. С другой, королева — не последнее лицо в городе, а местами, судя по тому, какие порядки она завела во дворце, может и потягаться с королем… Королева Лит избавила их от этого выбора.