Но на сорок третий или сорок четвертый день пути яблоко внезапно остановилось.
Сын Карла легко швырнул свою ношу в клетку — без злости, но и без пиетета. Гензель успел перекатиться и смягчить своим телом падение Гретель. Кажется, ему это удалось, Гретель лишь негромко вскрикнула, скорее от испуга, чем от боли. Дверь клетки мгновенно захлопнулась, снаружи щелкнул массивный, примитивного устройства запор. Который, как с сожалением отметил Гензель, еще недостаточно был облюбован ржавчиной, чтобы подчиниться грубой физической силе.
— Выходит, что геномагия про альвов ничего не знает?
Где пройдет взгляд, хватит места и для ствола.
— Вот ваши, — директор театра любезно указал толстяку, сыну Карла, на лежащие тела. — Честно говоря, вы немного припозднились. Мне пришлось развлекать эту парочку беседами. Неаккуратно с вашей стороны, сын Карла.
— Излучение? — отрывисто спросил Бруттино.