– Это вам не леса… – фыркнул Риск и замолчал, нарвавшись на мой предупреждающий взгляд.
– А кабинет сохранился? – поинтересовалась я, надеясь, что хоть у Лемана окажется сейф. Конечно, мало шансов, что его не нашли до сих пор, но мне в мои годы было простительно фантазировать и верить в чудо. И в гномьи сейфы. А если Леман и сам был артефактором, то вряд ли обошел своим вниманием и тайники. Шкатулки же придумал – что мешало увеличить размер и…
Алест съехал по спинке дивана, покачался немного, устраиваясь поудобнее, и уставился в потолок. Я мимолетно взглянула туда же, но ничего стоящего не обнаружила. Зато у собеседника настроение падало стремительнее, чем акции эльфийского банка в кризис.
– А других леди? – Я предпочла не заметить излишней вольности в словах собеседника. Вряд ли он поведет себя недостойно на глазах у коллег, а больше мы и не встретимся. Вряд ли мне в Заколдованных горах понадобится лескантский пропуск.
В цехе мы задержались до самого вечера. Даже Алест не хотел уходить, получив четыре похвалы за расторопность и две за четкое выполнение инструкций. Нас с Маркусом хвалили меньше, но нам было достаточно и просто участия. Впрочем, я с интересом следила за Шаареном, пытаясь понять, кто разрешил ему разглашать гномьи тайны. От Риска в свое время я слышала об устройстве паровых машин. В шахтах их использовали для движения вагонеток, но эльф обмолвился, что с помощью этой технологии можно не только вагонетки перемещать, а и вовсе заменить лошадей.
– ТАРИ! – заорал Алест и, судя по звукам, попытался выбить дверь.