– Виталик! – закричала Марина как могла громко.
– Шефы уже здесь, – сказала Маринка, кивая на Виталика. – А что случилось, Зинаида Ефимовна?
– Артур, да забудь. Глупость, сама понимаю, философские вопросы в автобусе решать. Я на самом деле хотела тебе сказать, что у моего дядьки, он в Красноуфимске живет, ну неважно, в общем, книжка есть, старая такая, по спортивному и боевому самбо. Если хочешь, могу попросить привезти на время – он к нам в гости на Новый год приедет, ты на каникулах почитал бы. Надо?
– Нет, он не напал, я просто сама испугалась, когда листовку!..
Витальтолич вычурно перешел с перебора на «ум-ца», и Марина Михайловна звонко запела «Ой ты море мое, море, море Фанагорское», припадая к нему, порывисто приседая на колени – и тут же вытягиваясь в струнку. Витальтолич держал каменное лицо, но камень заметно порозовел – возможно, от солнца. Свой куплет, про то, что наш отряд в воде не тонет, потому что молодец, он спел глуховато и сурово. Все хохотали, народ расслабился, даже Игоревна вернула губы на место, а Марина Михайловна все вилась вокруг Витальтолича, касаясь то кудрей, то плеч, и голосом Толкуновой умоляла в синем море искупаться и ракушки собирать.