– На нулевой отметке особенно, – вставил Тарханов.
Они отстали, а я вышел на крыльцо, продолжая размышлять, при чем тут Китай вообще.
Лариса скользнула пальцами по круглой рукоятке, потом по панели с мелкими черными буквами. Буквы были нерусскими и с ударениями, как в книжке-малышке.
– Ну, во-первых, не понеслась еще, во-вторых, как будто мальчишки сами не придумали бы, как и против кого объединяться.
Вазых медленно оглядел его с ног до головы и отвернулся. Епифанов, по сути, был прав, печи и ковши были жизненно необходимыми органами литейки, ее сутью. Все остальное – лишь приложением.
– Как получится, – бодро сообщил я, стараясь не смотреть на мамку.