Дверь грохнула, мужчина ахнул, Лариса вскрикнула и вновь оглохла от сердечных залпов, а в глазах стоял выжженный темный силуэт, на мгновение мелькнувший в светлом проеме двери.
– Это КИД, – небрежно сказала Танька. – Ну, клуб интернациональной дружбы. Письмо Саманте Смит пишут.
– Вот именно, – сказал Стас многозначительно.
В том, что это охота, Хамадишин почти не сомневался. Нормальный почерк шпаны: узнать, где живет, дождаться, пряча в рукавах арматуру или стальные трубы, пока капитан пойдет «по гражданке», попросить закурить, дальше дело техники и металлоконструкций. Даже если поймают, нападение на сотрудника не пришьешь – откуда они знали-то, что грубый дядя на самом деле милиционер? Впрочем, если охоту организовал Гиммлер или Кадет, могли и по фуражке стукнуть, оборзевшие ведь вконец.
– Ах да. Первый и третий отряды как бы образуют дружественную коалицию…
Танька позвонила, как только я выволок коробку с балкона. Ей, видимо, было скучно. И я от смущения позвал ее на карьер. А она согласилась.