– Что значит, как звать? Что, птицей ни разу не пользовался?
Тот вынул из коробочки стрелу длиной в полторы ладони. На ней с небольшим смещением от центра к острию была надета деревяшка, на другом конце торчало скудное оперение. Энурлен вложил стрелу в раструб и положил трубку на плечо. Прицелился. Потом щелкнул языком. Эльф, стоявший сзади него, послал в донельзя суженный раструб «воздушный кулак», трубка дернулась вперед. Стрелка с чмокающим звуком вылетела из трубки и превратилась в мелкую точку на небосклоне.
– А как здесь насчет удобств? – поинтересовался Храм.
Я налил Саймолу в кружку Храма. Мы допили отвар. Разговор как-то не клеился. Отчасти оттого, что Саймол отвечал на вопросы кратко – да, нет. Отчасти оттого, что в моей голове начался сумбур. Организм хотел сна. Я постарался перестроить нити силы, увеличив поток маны к голове.
Вскоре встали на ночь. Линзи я попросил отвести своих, но чувствовал, да и знал от питомцев, что все не ушли и за нами ведется наблюдение. Лошадей удалось еще раз напоить. Вскипятив магией воду, сварили кашу с последним «зельеным» мясом. Зоре лучше не становилось, но и ухудшений не наблюдалось. Иногда она приходила в себя. В один из таких моментов мы ее накормили.
– А мне до сих пор не верится, – продолжил гном, – что с главой Дома эльфов можно так просто сидеть за столом. Мир сошел с ума. Светлые не в силе, темные по землям бродят. Ладно темные – личи!