– Слово-то какое подобрал – «посвященные»… – Эль Камен на время ушел в себя.
– Кто знает, ты ведь не умирал. А жизнь после смерти есть, пусть и не такая, и мы – самое яркое тому подтверждение. Да и что толку в вашей мести? Вы вернете им жизни? Нет. Вы сами едете отнимать жизни. А жалко, не жалко… Это лишь слова.
– Я могу, – отозвался Эль. – Только такой толпой под ним через полчасти дышать нечем будет.
Но старый воин уже и так все понял и разворачивал десятки в сторону холма. Из леса в тыл его отряда вылетели три всадника и, вскинув жезлы, ударили. Было видно, как пара лошадей, споткнувшись, полетела кубарем, ломая кости не успевшим соскочить седокам. Магистр развернул жеребца и, сжав его бока ногами, погнал в хвост отряда.
– Я бы вообще всех оставил, но ведь упрутся. А дети сейчас голодают, а когда прятаться начнем на старкской территории…
«Ну, вот какая из нее мама, – ехал следом за Нейлой и думал я. – Ей самой мама нужна». К тому времени как мы подъехали к отряду, на поляне уже были разбиты шатры.