На столе пепельница, полная окурков, магнитофон и два пустых бокала из-под коньяка.
Доктор вместе с Терещенко входят вовнутрь. Акушер отодвигает от изголовья роженицы испуганную служанку.
– Я еще ни на что не согласился, господин Гучков, – возражает Терещенко от дверей. – Восстание одного полка – это еще не революция. Сейчас вмешается Протопопов с его жандармами и все волнения окончатся за сутки.
– Ну ты даешь, Коршунов, – улыбается Краснов. – И сможешь управиться?
– Естественно. Мы не возглавляем процесс, мы им пользуемся. На улицах сотни тысяч вооруженных людей, в голове у них каша из эсеровских, кадетских и черносотенных лозунгов. А у некоторых вообще нет лозунгов – они пришли сюда грабить. Они голодные, злые, умеющие убивать… Как прикажешь этим управлять? Мы помогли расшатать ситуацию. Если временщиков сметут – хорошо, мы легко припишем это себе и возглавим переворот. А не сметут – мы тут ни при чем! Осторожность, Володя, и еще раз осторожность!
– Сергей Александрович! Я на протяжении тридцати восьми лет был долговым поверенным крупнейших финансистов мира. На моем счету десятки, если не сотни сложнейших финансовых операций. Я выводил банки из кризисов и распродавал их по частям, управлял компаниями и корпорациями. С приходом большевиков я потерял все свое состояние и начал жизнь даже не с нуля – с огромного минуса. Вы же помните, что я гарантировал Займ свободы всем своим состоянием. Состояния не стало, но я же остался? И я отработал долги. До цента. До копеечки.