Зал недовольно гудит. Слышны оскорбительные выкрики. Керенский наливается багровой кровью, словно его должен хватить удар.
– Дорик! – кричит Терещенко. – Федор Федорович!
Гучков выходит вперед и снимает шапку. Ветер швыряет ему в лицо мелкий снег.
– Ты не богема? – спрашивает Марг, пока Мишель торопливо целует ее шею. – Надеюсь, ты у меня без странностей?
Он достает из кармана сигареты и закуривает, берет с подноса проходящего мимо официанта два бокала коньяка.
– Не лезь, братуха! – говорит один из вошедших. – Живее будешь!