Час спустя. Париж. Угол бульвара Капуцинов и площади Оперы
– Когда это я загребал жар твоими руками, Володя? – обижается Гельфанд. – Я помогаю тебе с деньгами, да… Я делаю одну работу, ты другую…
– Что-то не так? Цензура? – спрашивает хозяин.
– Теперь уже лучше, – отвечает она. – Не волнуйся, все в порядке.
– Прекрасно, – говорит судья, улыбаясь. – Приятно иметь дело с разумными людьми…
Толпа гудит, как улей – здесь многие тысячи людей, колоссальный митинг, все возбуждены, и никто друг друга не слышит.