– Не успеем, – говорит Гучков. – До утра не успеем…
Терещенко кивает и кладет перед Керенским еще один конверт.
– Доброй ночи, – здоровается Савинков. – В Малахитовом сейчас как раз обсуждаются мои предложения по наведению порядка в тылу… А вы, товарищи, тут пьянствуете!
– С чего это вдруг? Тебе не нравится спектакль?
Крик ее вырывается из дверей дома, на пороге которого упал муж, несется над уличной брусчаткой, над сквером с памятником, и затихает в толпе, радостно приветствующей проезжающие мимо красной махины Университета машины.
– Кто меня не знает: я – Троцкий! Лев Троцкий! Кронштадские знают меня хорошо! Да?