Вот поезд проходит через Псков – Керенский и Краснов смотрят на плотную людскую массу, заполнившую вокзал, платформы, подъездные пути…
– Да, да, Борис Викторович! Убрать! Чтобы они не влияли на армейское руководство, потому что еще немного такого влияния, и влиять будет не на что!
Маргарит лежит на кровати в разодранной одежде, с разбитым лицом. Простыни под ее бедрами пропитываются кровью.
Генерал улыбается, но улыбка кривоватая, вымученная.
– Вот черт… – говорит Рутенберг в сердцах. – Извините, Михаил Иванович… Впрочем, кто ж знал?
– Я полагаю, что Лавр Георгиевич получил от Керенского предложение стать властью. Во всяком случае, Савинков так говорил. Но потом Александр Федорович передумал.