Терещенко и Марг встают и пробираются к выходу.
– Луга, – говорит Керенский задумчиво. – Луга и Гатчина. Скажите, товарищ Багратуни, сможем ли мы проехать в том направлении?
– Слава Богу, ты приехал, дорогой! – щебечет Марг по-французски. – Мы тебя уже заждались!
Конец лета 1912 года. Средиземное море неподалеку от Канн. Ночь
– Я хотела бы сказать, что мне жаль, – говорит Марг. – Но мне не жаль, Елизавета Михайловна. Прощайте. Мы уезжаем в Дижон, к моей семье.
– Что это, Маргарит? – спрашивает он изумленно.