Хлопает дверь, и только тогда она опускает руку.
– Ты уже говорил обо мне? – переспрашивает Терещенко недоуменно.
Он наливает воду в стакан и подносит его к губам, но тут руки начинают дрожать, вода расплескивается и Вертинский быстро ставит стакан на стол.
Пушки выдвигают на позиции перед баррикадой из фонарных столбов, повозок, мебели и мусора. Расстояние между бунтовщиками и войсками небольшое – метров двести, не более. За пушками – солдаты, они жмутся к стенам, прячутся за перевернутым грузовиком, лежащим на тротуаре. Грузовик расстрелян. Под ним и возле него лежат тела.
Входит Мишель. В комнате светло, постель пуста и не расстелена. Видно, что в спальне не ночевали. Он снимает верхнюю одежду и ложится в рубашке и брюках поверх покрывала.
– Ты о Гиппиус? Я пригласил ее с супругом. Бываю иногда на ее парижских субботах… Это, Маргарит, мать всех символистов с мужем – знаменитым Дмитрием Мережковским, философом и гуманистом, известным на всю Европу. Удивительного ума женщина! Обожает писать под мужскими псевдонимами, чтобы никто не поставил ей в упрек стальную логику и жесткость стиля! А как пламенна! Просто Робеспьер в юбке!