Заглянувший в зал железнодорожник в мундире разводит руками.
– И что теперь? – спрашивает Коновалов у Багратуни.
Керенский идет по коридору, как сквозь строй.
Зиновьев запускает обе пятерни в шевелюру, на его лице растерянность.
– Дорик! – восклицает с укоризной Терещенко.
Неподалеку слышны выстрелы. Сначала разрозненные, а потом звучит залп. И еще один. И еще.