Керенский садится и ест. Видно, что делает он это автоматически – взгляд его обращен куда-то внутрь. Глаза остановившиеся.
– Десять! – кричит распорядитель на берегу и толпа повторяет за ним: Десять!
– Вы даже не представляете, насколько я любопытна. И все-таки – даты… Это секрет?
Ночь с 24-го на 25 октября 1917 года. Петроград. Варшавский вокзал
Телефон замолкает, но спустя секунду снова разражается трелью.
Она пытается дать ему пощечину, но Терещенко легко перехватывает ее удар.