– Вас, месье Дарси, – Троцкий поворачивается к французу, – я попрошу быть посредником в сделке – в той ее части, что касается передачи бриллианта, естественно. Я бы не хотел, чтобы мадемуазель Ноэ думала, что я сомневаюсь в чистоте ее намерений, но…
Полковник встает с пола, отряхиваясь от кирпичной крошки.
– Сейчас, дядя Саша, в России нет семьи – ни бедной, ни богатой – где не говорили бы о том, что нужны перемены! Нищета, безграмотность, голод. Рабочие на заводах в тяжелейшем положении. Не везде так, как у нас, если ты не знаешь. Люди не могут так жить, они хотят лучшего, и винить их в этом – преступная несправедливость!
– Англичане ничего не делают без выгоды для себя, – говорит Савинков. – Если они не хотят приютить Романовых, значит, не видят в этом смысла.
– Спасибо, мальчики… – говорит полковник негромко.
– Я передам, – отвечает капитан все так же холодно и спрыгивает в шлюпку.