– И будь что будет… – добавляет мадмуазель Ноэ.
Они спускаются по лестнице, и мадам Терещенко опирается на руку сына.
– Это при том, что я военный министр? – возмущенно пыхтит Гучков. – Они докладывают тебе?
– Ну, здравствуй, Куропаткин… – говорит Муравьев, ухмыляясь. – Вот и снова свиделись. Честь, говоришь, я потерял? А по мне – лучше честь, чем голову…
– Не стреляйте, братушки! – несется из гущи людей визгливый женский голос. – Не стреляйте, мы же свои!
Двое мужчин, похожих на дезертиров, смотрят за процессом.