Сергей и Володя садятся за столик у окна и начинают ужинать.
– Мне не нужна еще одна школа. Мне не нужна еще одна церковь. Когда я заболею, ко мне приедет мой личный доктор Фельдман, и я не лягу в больницу в Глухове или Киеве. На те деньги, что мы тратим на благотворительность, можно было бы построить не один и не два завода. Музеи и театры тоже денег не приносят, так, Миша? Но мы богаты и должны делать добро. В 1905 году те, для кого мы строили школы, церкви и больницы, жгли наш завод, громили винные лавки и магазины. Начиналось все с иных политических взглядов, господин наследник. С разговоров. С призывов и мечтаний о светлом будущем. А закончилось – кровью и убытками…
На ней стоит Владимир Винниченко – взволнованный ответственным историческим моментом, но как всегда элегантный, сдержанный и аккуратный.
– Пассажиры! – кричит станционный смотритель. – Займите свои места в вагонах!
Коляска с поднятой крышей катится по парижским улицам.
Ночь с 25-го на 26 октября 1917 года. Петроград. Зимний дворец. Спальня фрейлин