Скачет по колесу шарик. Лопатка крупье забирает со стола фишки, приносит новые. Мишель останавливает официанта и берет с подноса бокал с шампанским.
А мертвый водитель в кабине грузовика продолжает удерживать руль в одном положении и тот летит на баррикаду и застывший разбитый лимузин, словно выпущенный из пращи булыжник – неуправляемый, но точно нацеленный.
Грохочет ружье, и тарелку разносит в крошку.
– Остается понять, когда подойдут части, – говорит Кишкин. – И подойдут ли вообще?
– Как диктатор, Михаил Иванович, Корнилов против меня слабоват…
– Милая, – шепчет Терещенко с неподдельной нежностью. – Ты прости меня… Я же не знал… Как давно?