– И тут никого! – озабоченно сказал Хасан, сменяя рулевого – суккан гира.
Подплыв к плоту со стороны реки, Халид сел на крайнее бревно и поболтал ногами.
Удача выпала за следующим поворотом – у бережка, причаленные за деревья, стояли в ряд пять арабских посудин, нареченных завами. Товары из Хорезма или Халифата грузили на большие шебеки или сафины, переправляли к хазарам, а там, в дельте Итиля, перегружали на мелкие фелюги и завы, группируя караваны и одолевая зловредные реки да волоки.
Вскрыв баночку «Вискаса», он щедро вывалил угощение. Бездуховное животное вертелось тут же, тычась носом.
– Север, он общий… – проговорил Онг, жмурясь, и кивнул на море: – Гляди, как семга играет!
– Тогда я имел право освободиться! – заключил Олег.