Это у Тарасы магазинчик, как раз по пути домой большой будет, или лавка дедушки Мило, чуть там в стороне в проулке, но тоже, вроде, по дороге. Этот магазинчик поменьше, но качество там повыше, но и цены тоже соответственно повыше. Это из памяти Витоли сведения вытаскиваются, пусть и не быстро, но я сейчас и не спешу.
Она же сказала «большое спасибо» и убежала. Теперь вот выясняется, что это я пообещал и значит и придется с ней заниматься, черт, знал бы раньше, пообещал бы я ей чего… Еще стихи ей вот теперь прочитаю, и все, можно свадьбу играть.
– Непременно, моя леди, – говорю, наклоняя головой и уже немножко дурачась.
Я как-то на перемене около мелюзги случайно стоял, и один толстенький такой, «настоящий дворянин», хвастался приятелям, при этом сильно косясь на рядом стоящих девочек, таких же мелких, видимо, его одноклассниц. Я, мол, про себя уже молитву читал, я уже бо-шой. Я тогда только что не засмеялся вслух, сейчас вот вспомнилось, только не до смеха мне что-то сейчас.
Натали Сергеевна закончила свою пачку, листнула мою, сказала: «Хорошо, молодец, пошли к доске учиться». Ну, что сказать, мел я, конечно, попытался взять, но мне дали ключ и указали на дверь.
Там мама странно посмотрела на меня: «Доча-доча. Вы что, не могли вечера дождаться?». А она откуда знает, ей никто ничего не говорил. Да и не должен был, откуда же она узнала. Я говорю, надо покушать приготовить для… нас, для Витоли.