Чандлер ахнул по столу ладонью так, что стакан подпрыгнул.
Старший конвоя замер перед ним навытяжку – бледный до синевы, только на скулах алели яркие пятна.
– Перекусите потом! – велела она непререкаемо.
Я нехотя обернулась. В полутьме салона его глаза казались угольно черными.
– Не складывается, – перебила я. – Мы же вроде бы решили, что Кукольник не стал бы нанимать кого-то со стороны. А насчет возлюбленного… У Басюна и так есть жена и любовница, а Чандлер вообще примерный семьянин!
Я сжала несчастную сирень так, что хрустнули ветки, и снова через силу кивнула.