Вся комната была занята десятком пустых коек. Трое или четверо чернокожих в белых халатах сидели на полу. Удушливая жара искажала все ощущения и мысли. Пекло царило здесь безраздельно, подчиняя и его своей власти. Единственно возможным ответом было… раствориться.
Кто заговорил о возвращении в Лубум, тот взялся послать самолет в джунгли.
Изумление на его чугунном лице: она сохранит его в памяти, как хранят драгоценный талисман. Она нажала на спуск. Первый выстрел – чтобы разнести ему член. Второй – чтобы разорвать сердце. И третий – чтобы ничего не осталось от лица. Она отпустила руку трупа, взяла «HK» с кровати, вложила его в ладонь генерала и снова выстрелила не целясь – пороховые следы на пальцах конголезца станут свидетельством, что огонь вел он, все три раза.
– Ты знаешь, где диспансер? – спросил Эрван, застегивая сумку.
Морван медленно помешивал свое варево. Когтистая обезьянья лапа время от времени показывалась среди красных пузырей.