Этот вопрос согрел ему сердце: даже отребье нуждается в логической целостности.
Она опустилась на колени. Водители выходили из машин и подходили ближе, и она слышала, как позади приближаются полицейские, наверняка с оружием на изготовку. Секунды падали как тяжелые удары, сминавшие ее сердце, мысли, жизнь. Нарушая все принципы оказания первой помощи, она просунула руку под затылок психиатра – липкий от крови, до странного легкий – и приподняла его голову.
Офицер испарился. Двое остальных молчали. В темноте их лица высвечивались в трехцветных огнях полицейских стробоскопов: синие, белые, оранжевые…
В интенсивной терапии, утыканный иголками для переливания и датчиками, в окружении машин, которые следили за ним, питали, обследовали, Эрван казался себе бойцом, получившим временную передышку. Ничем не лучше Мэгги. Кстати, у нее-то как дела? Он озаботится этим позже. Сначала – похороны Гаэль.
– Начальник штаба MONUSCO, в чьи обязанности входит поддержание мира в Верхней Катанге. Можно сказать, в нем развит дух противоречия.
– Погоди. А тебе не интересно, почему я здесь?