Гаэль встала и надела дождевик: ей надоело слушать, как эти два петуха хорохорятся, лишь бы не дать волю своему горю. Она ушла, даже не предупредив их, и окунулась в морскую ночь с запахами жавелевой воды.
– Верно, но вы же меня знаете, да? Когда я не цинична, я враждебна. Когда я ни то и ни другое, я плачу. Лучше скажите мне, зачем вы пригласили меня на ужин?
Лоик не успел рассказать ему об обстоятельствах происшедшего.
– Мэгги получила то, что хотела: они переспали в ту же ночь, на дне одной из лодок, стоящих в сарае, после того как бросили тело Кати недалеко от тропы. А в нескольких метрах оттуда в машине спал я, обколотый до ушей. Ну как, дружок, нравится тебе твоя семейка?
Морван вскочил, вскидывая на спину рюкзак, и ринулся по тропе, которую Эрван даже не заметил. Он поспешил следом. Мелкими перебежками, в нечеловеческой жаре и полосах света, пробивающегося сквозь листву. Мотор «сессны» ревел совсем рядом в зарослях. Эрван понял, что начал надеяться. Убраться с этой проклятой земли. Вернуть себе ясность сознания. Воспользоваться уроками…
Дрожь отступила. Он больше не узнавал в зеркале свои черты, обострившиеся, дергающиеся, – капли воды скользили по ним, как по мрамору. Он должен довести до конца это расследование, несмотря на все риски. Оно спасет его – наркомана, труса… «Герой, – говорил его отец, – это тот, кто слишком запуган, чтобы смыться». До сегодняшнего дня Лоику хватало смелости бежать.