В мешочке оказались сотни таблеток, капсул и флаконов, без названий и этикеток. Безымянные медикаменты – такие выдают в больницах. Наверняка боеприпасы психа, которые он забыл, спеша убраться. Воображаемый сценарий Эрвана набирал очки. Умалишенный, которого пытаются утихомирить колесами, чтобы он больше не причинял зла…
Карл и Ортиз вели себя как надо. И даже были весьма предупредительны. Гаэль попросила сопроводить ее на улицу Николо, где предстояло вести наружное наблюдение, но больше ничего объяснять не стала. Все трое терпеливо торчали перед домом Эрика Каца. Психиатр вышел в 19:15 и направился пешком на авеню Поль-Думе, потом на улицу де ла Тур, к номеру 38, после чего исчез в здании современной постройки. Наверняка там он и жил.
– Я вам уже говорил: наши больные неизлечимы.
Лоик подчинился, не отпуская руля. Эрван записал в телефоне номер. Они переехали через Новый мост, словно застывший от холода. Легкий налет инея покрывал каменные парапеты.
Придя к этому выводу, он с обреченным вздохом убрал телефон, как заметают сор под ковер, перебирая в мыслях все, что могло послужить ему извинением: смерть Старика, новые загадки, связанные с Человеком-гвоздем, испытания в Конго, откровения по поводу его собственного происхождения… Что угодно, лишь бы не протянуть руку, которая может встретить пустоту.
Одри откусила еще. Ее пальцы блестели от жира. Гаэль уже предвидела момент, когда капли потекут ей на рукав.