– Чё делаешь вечером? А то пропустим по стаканчику.
Ложь была правдоподобной и достаточно размытой, чтобы Пайоль заглотил крючок. Мгновение он смотрел на нее в нерешительности.
– Я был против. Мне это казалось, скажем так… деонтологически неверным. Филипп меня убедил. Он говорил, что сумеет успешнее ее лечить, если она будет рядом. Он всегда надеялся, что ей удастся вернуться к занятиям медициной.
Появились рабочие. Могилу закопали. О чем думали остальные? Наверняка они пребывали, как и он сам, в потустороннем состоянии, ощущая лишь рабочий минимум чувств: ветер, тоску, пустоту. Большие волны нахлынут позже. Или нет.
Полный тупик. Этих людей защищала конфиденциальность консультаций – совет ассоциации называл ее «абсолютной профессиональной тайной».
– Расскажите мне о новом городе. На что он был похож?