– Добывание средств взял на себя Филипп. Учитывая мой опыт, банки пошли нам навстречу.
– Покажи нам, как пользоваться этими машинками, и можешь возвращаться на свои баржи. Не хватало, чтобы ты путался у нас под ногами, когда мы начнем атаковать.
Гаэль молча достала сигарету. В комнате не курили, но то, что Эрван разрешал убийцам, решившим сделать признание, он мог спустить и младшей сестренке.
Эрван взял со стола зажигалку. Фила выпустила длинную струю дыма, и ему показалось, что между горящей сигаретой и обжигающим воздухом существует та же тайная связь, какую он ощутил позавчера между пожаром в Сен-Франсуа-де-Саль и жаркой ночной духотой.
– Фаустин! – завопил он, получив пару выстрелов в ответ. – Погоди!
Среди них оказалась и Жаклин Морван, двадцати двух лет, секретарша при штабе вермахта в Нойоне. Сразу после Освобождения ее арестовывают за «пособничество врагу» и «горизонтальный коллаборационизм», как тогда говорили. В сентябре 1944-го ее выводят из камеры, чтобы судить на школьном дворе. Народ как с цепи сорвался. Ее раздевают донага и обривают наголо. Мужчины ножом вырезают ей на лбу свастику, потом одна особо разъярившаяся группа (включающая и женщин) ведет ее на окраину города, чтобы побить камнями. Когда несчастная превращается в одну сплошную рану, парни мочатся на нее и бросают, сочтя мертвой, на обочине дороги.