Они снялись с лагеря в четыре утра и тут же двинулись в путь, насмерть перепуганные: носильщики утверждали, что всю ночь слышали подозрительные шорохи; кое-кто из них просто исчез. Морван, несмотря на похмелье, задал быстрый темп. Носильщики горбились под ношей, солдаты хлюпали резиновыми сапогами, Мишель спотыкался, укутанный в тряпье, одолженное у всех понемногу, но все равно стучал зубами.