Эрван шагал по освещенным солнцем пустынным улицам. Белый город с широкими проспектами, размеченными пальмами и зданиями с крышами-террасами. Он знал, что видит сон, но сон этот перевешивал реальность: он образовал замкнутый мир, из которого невозможно было выбраться.
Когда видения чуть отступили, явился отец с вырванным горлом в глубине кабины. Эрвана скрутило пополам. Он не плакал – он задыхался. Не то чтобы он был потрясен, просто пытался не потерять сознания. Африканские воспоминания – скорее рукопашная, чем задумчивая меланхолия. Странным образом его сознание сфокусировалось на колтановой пыли в желобках пола. Этот крупный план подсказал ему путь к отступлению: наследство. Он ни разу не вспомнил о нем. Конечно, там целое состояние, но с кучей тайн и дурных сюрпризов в придачу – уж кто-кто, а отец умел приготовить острую закуску в дьявольской печке.
– У нас украли оружие, пистолеты, – продолжил Понтуазо, будто не слыша.
– А никто не предположил, что действовать мог другой убийца? Воспользоваться серией смертей, чтобы прикрыть собственное преступление?
– Начни с самых верхов, чтобы заткнуть пасть остальным. А главное, не говори точно, куда направляешься.
Беда Африки: никто и не думает менять систему – жестокость, коррупцию, варварство на всех уровнях. Каждый, напротив, стремится использовать ее, чтобы обеспечить себе теплое местечко.