Прошло два часа, Рибуаз не появился. Никто не понимал, почему Эрван решительно отказывается привлечь дежурного медика и выдать ему тело. Нет, он хотел, чтобы лично Рибуаз, и никто больше, подтвердил, что смерть Одри – «свершившийся факт». А еще он рассчитывал, что тот подметит какие-нибудь детали непосредственно на месте. Эрван велел выключить прожекторы и прекратить все операции по изъятию проб, опасаясь, что избыток тепла вокруг тела ускорит разложение и помешает точной датировке смерти.