Более, чем когда-либо, Лоик не мог выносить свою семью. Эрван, уже считавший себя главой клана. Мать, всю жизнь сносившая побои мужа, которая уже примеряла роль безутешной вдовы. И только для младшей сестренки Лоик готов был сделать исключение – такая красивая, такая неуравновешенная, такая злобная и в то же время единственная, кто сидел у его изголовья, когда он выблевывал свою ломку и вопил от голода по кокаину.