Пока Эрван проходил рентген и раз за разом сдавал кровь на анализ, Сандоваль лично приехал в Ларибуазьер.
Гаэль изложила ему свой план – фантастическую историю, где смешались паспорт приятельницы, пробка от шампанского, бритвенное лезвие, фокус с обменом стволов. У него мелькнуло исполненное фатализма соображение копа: его коллеги и он сам с ног сбиваются, разыскивая убийц, и вот что им подсовывают – какую-то дикую выходку, нечто среднее между комиксом и адским котлом.
– Что ты в действительности о нем знаешь?
Даже в самом сердце хаоса привычки берут свое: толкатель отправлялся в путь и трубил, оповещая об этом все джунгли.
Она открыла застекленную дверь и вышла на балкон. Ледяной ветер. Сигарета. Первая затяжка и взгляд на улицу, утыканную булавочными головками фонарей. Она перегнулась через перила и заметила своих телохранителей, расхаживающих по противоположному тротуару, перед дворцом Токио. Чего на самом деле опасался отец? Нового нападения? Новой попытки самоубийства? Что она опять начнет давать за деньги?
Психиатр заметался по тесному кабинету: три шага в одну сторону, три в другую…